Просыпался с небесных полок мел —
и мир покинул тесные границы,
в которых оглядеться не успел
как следует. Тетрадная страница
белее свежевыстиранных снов,
развешанных на неподвижных кленах.
Больной четверг в числе других обнов
я утром нахожу среди флаконов
стеклянных и дыханием строки
пытаюсь отогреть. Какая малость
нас разделяет! Кожею в стихи
врастаю... только что-то Там сломалось —
и немота молчит из всех углов,
и звук споткнулся — слаб — на первой фразе.
Не досчитавшись самых важных слов,
мир замер в ледяном гомеостазе.
… Так тихо. Даже шорохи тихи.
Вокруг снега. И я, в зиме по пояс,
пишу тебе февральские стихи
и рву (в который раз!) билет на поезд.

Быть может, я найду ответ,
И скупость времени, и жалость,
Что так немного жить осталось,
Отступят и сойдут на нет.

Быть может, я открою суть,
Пройду сквозь мелочей туманы,
Сквозь вечные самообманы,
Прямой прокладывая путь

Туда, где ветер и покой,
Где будет радость бесконечна.
Там станем смело и беспечно
Внезапно счастливы с тобой.

Румяный в облаках рассвет
Недавно птицами разбужен.
Там я пойму, ответ не нужен,
А потому его и нет.

Cизой дымкой устлана поляна...
Обнимая темный силуэт,
Дым костра сливается с туманом -
Мотыльком стремящимся на свет.

У огня грустит седой изгнанник,
Погорелец пережитых стран
И простым напевом заклинаний
Привлекает девственный туман.

Тихая печаль летит навстречу
Робкому желанию любви...
Нежность опускается на плечи,
Вдавленные горем до земли.

Влажное дыхание коснется...
По щекам слезами пробежит,
Заиграет брызгами на солнце
Тлеющей, измученной души.

Трепетная, свежая прохлада
Успокоит ноющую грудь
И укроет от чужого взгляда
Никому не ведомый, но путь...


Сердце одинокого шамана,
На рассвете... с лучиком косым,
Засверкает капелькой росы,
На ладони девочки - тумана.

На север от Солнца — в неоновых храмах
Молчат божества и расходятся люди.
Ты прежде была для меня — самой-самой.
Теперь я не ведаю, что с тобой будет.

Приснишься в апреле, а позже — в июне.
Причудишься в марте и в августе, может.
На запад от Марса — не жди полнолуний:
Не будет. На юг от Юпитера — тоже.

В глухой новогодний космический вечер,
Когда вещи сонны и спутаны карты,
Нам не за чем прятаться в Небе и — нечем.
У тех, кого нет, не бывает азарта.

С младенчества космос закормлен был — ядом.
Меня угораздило думать об утре.
Прелестница с необитаемым взглядом! -
Лови конфетти астероидов в кудри.

Нас снова подводят ракеты-хлопушки,
Под грохот курантов взрываются звонко.
Я был для тебя чем-то вроде игрушки,
А ты для меня чем-то вроде ребёнка.

Завидовать тем, кого нет и не будет,
Не станут ни ангелы, ни невидимки.
У храмов стоят неподвижные люди,
Незримо мерцая в неоновой дымке.

Моя любовь в смирительной рубашке,
Тискам подобно давят рукава.
Когда-то.. сердце билось нараспашку,
Сейчас.. лишь потому что я жива.

Я верила что счастье бесконечно,
Глаза светились жизни огоньком.
Но впереди... пугающая вечность,
В ней нет тебя, и пуст мой тихий дом.

    Я в твоих утопаю поступках
и ослеп от простых словотерм,
ты моя ледяная голубка,
я люблю, но не знаю зачем…
Я не знаю, когда ты растаешь
и боюсь так обидеть любя,
что к тебе прикасаться стараюсь,
как к бутону из хрусталя.

Между нами ажурные нити
разговоров и спелых стихов,
а под платьем твоим золотится
поцелуев горячий узор.
На губах моих блеск отпечатан
иероглифов снежных твоих,
в лёд замёрзну под нежным дыханьем
белокрылой этой любви.

Это было давно, не со мною,
Переполнилось нежностью сердце,
Синусоидой ритма кривою
Билась клетки распахнутой дверца.

И тебя отпускали на волю
Чьи-то добрые, тёплые руки,
И скользили над тенью немою
По волнам блики вечной разлуки.

Как же долго томился в темнице,
Что летать ты почти разучился,
Уверял ты, что вовсе не снится
То, годами к чему стремился.

Вот не видно уж взмахов крыльев,
Точки малость вобрал горизонт,
И тогда, совсем обессилев,
Пала под ноги камнем любовь.

Ты отбросил сей дар за ненадобностью,
Пусть же будет светло под звездой!
Уж не помню, забыла за давностью,
Только кажется, было со мной.

Я — Ведьма! Да. На ледяном стекле
Сплетают пауки луне сорочку,
В углу по полусогнутой метле
Незавершенных снов ползет цепочка.

Я — Ведьма! Да. И в черных волосах
Моих — запутались куски заката,
На порванных и пыльных рукавах –
Трава, вино, медвежья кровь и вата.

Я — Ведьма! Да. В чугунном котелке
Кипит страстей пьянящая отрава,
И только Тень, прилипшую к руке,
Бросать в котел Я не имею права.

Я — Ведьма! Пусть! Но ты ко мне придешь,
Ворвешься в дом, сожмешь мои ладони.
«Я — Ведьма…», — но ты слов не разберешь
И ангелы тотчас проснутся в доме.

Куски заката в черных волосах
Смешаются. И капельки надежды
На порванных и пыльных рукавах
Зальют траву, вино и кровь медвежью.

Я — Ведьма! И по телу на бегу
Шипят огни, облизывая кожу,
Я без тебя остаться не могу,
А Ведьма быть твоей, увы, не может.

Я — Ведьма! Да, убей меня, убей!
Освободи! Нет — стой! Прошу, о боже!
Не бог, а демон в голове моей,
Не боль, а счастье сердце Ведьмы гложет.

Я — Ведьма…Одинокой наготы
Спадает жар и снова пахнет ядом,
А за окном глубокие следы
Уходят прочь за розовым закатом.

Любовь твоя жаждет так много,
Рыдая, прося, упрекая...
Люби его молча и строго,
Люби его, медленно тая.

Свети ему пламенем белым -
Бездымно, безгрустно, безвольно.
Люби его радостно телом,
А сердцем люби его больно.

Пусть призрак, творимый любовью,
Лица не заслонит иного,-
Люби его с плотью и кровью -
Простого, живого, земного...

Храня его знак суеверно,
Не бойся врага в иноверце...
Люби его метко и верно -
Люби его в самое сердце!

Это -- длится зима. Это попросту длится зима,
То вечерние сумерки тонут в безмолвье снегов,
То уверенно и очевидно мы сходим с ума,
Не сумев отыскать подходящих для случая слов.
Мне не трудно дышать -- это все, что не трудно сейчас,
Я дышу через фильтр сигареты и если меня
Поселить вместе с рыбами в банке, то меньше чем час
Будет нужен мне для обживания мутного дна.
Это страшно -- быть в чем-то уверенным: в завтрашнем дне,
Или в собственных силах и верности близких людей --
Угадай -- почему?.. Почему это много больней,
Чем не думать об этом? Ты водишь рукой по стене,
Иногда засыпая -- рука замирает на миг
И опять продолжает узор полинявших цветов --
Этой нежности ты научился откуда? -- Из книг,
Недоступных для смертных? Ты можешь по звуку шагов
Отличить поступь снега и поступь густой тишины,
Но не можешь меня отличить от настенных теней --
Это попросту длится зима. Эти зимы длинней,
Чем возможно позволить. Ты смотришь уже со стены.
Ты внимательно смотришь, читая меня по губам,
По опущенным векам, закрытым на восемь часов,
И чужим, но давно затонувшим во мне голосам,
И теряешь из виду, в потоке чужих голосов.

Мелодия мистическая вьюги
Заполнила воздушное пространство.
И хлопья снега тянутся друг к другу,
Летя к земле, боясь навек расстаться.
Холодными и серыми губами
Прижалось небо к плавленому солнцу,
Скрипит душа шершавыми стихами
И крошится, и колется, и рвется.
Бежит дорога, фарами моргая,
В мои глаза заглядывает хмуро…
И ветер вдохновения играет
Знакомую до боли увертюру.
Замерз пейзаж и замолчал в раздумье,
Земля сменила яркие одежды —
И отделило снежное безумье
Любовь от Мифа, Веру от Надежды…
Замерзли пальцы, губы, щеки, уши,
А мы с тобой пылаем друг для друга,
Хотя соединяет наши души
Мелодия мистическая вьюги.

А день без тебя -

Он печальный и длинный,

И лепит тоску

Из меня,как из глины…

Расставит по полкам,

Развесит по стенам

Грустнеющих масок

Свинцовый оттенок…

Размазаны кистью

Ожившие краски -

Мучительно больно

И столь же прекрасно…

День клонит печали

Раскидистой древо -

Налево - направо…

Направо - налево…

Я жду Рождественского чуда,
Как ждёт подарков детвора...
Чтоб появилось ниоткуда
И прошептало: "Все, пора!"

Чтоб засветились вдруг восторгом
Твои усталые глаза...
И пусть бы просто так, без торга
Шальная грянула гроза!

В секунде чтоб увидеть вечность -
Прозреть - ведь жизнь не коротка!
В одной песчинке - бесконечность
И небо в чашечке цветка.

Одним днём мы живём, одним днём.
Сколько светлых надежд было в нём.
Мы искали до счастья простые пути,
Не найти их легко, не найти.

Сто дорог, сто преград мы пройдём,
Не увидеть его днём с огнём.
Без утрат и потерь трудно в гору идти,
Не грусти, я прошу, не грусти.

Год за годом летит, день за днём.
Мы за счастьем, как прежде, идём.
Зной пустынный сменяется щедрым дождём,
Подождём мы его, подождём.

На подъём, до зари, на подъём,
Счастье выпало быть нам вдвоём
И по жизни любовь до конца пронести,
Ты прости, что не так, ты прости

Чечётку мне по сердцу в такт
Бьёт,
Пунктиром чертит по стеклу
Дождь.
И не уснуть. Гнездо в душе
Вьёт,
Твоя красивая, как ртуть,
Ложь.

И разъедает душу вновь,
Жжёт,
Уже привыкшая ко мне,
Боль.
Не нужен дождь, я так хочу
Лёд,
А за окном, как на беду,
Ноль.

Но я не сдамся. И тоску -
Прочь!
Мне лишь казалось - плакал дождь
Век.
Проходит всё. Ушла совсем
Ночь.
Зима пришла…
Там, за окном,
Снег.

Прошепчу тебе ласковые слова,
Обниму и забуду про всё на свете.
Загляну в глаза и пойму - права...
Нам с тобою не нужен банальный... третий.

Хорошо ведь и так вот - плечом к плечу...
Морда к морде..)), а главное - сердцем к сердцу.
Я с тобой навсегда... и ещё хочу
На потом... хоть немного, тобой согреться...

Дай мне лапу, а я тебе дам свою...
Загадаем желания в Год Собаки.
Не смотри на меня... я тебя люблю,
Просто... верится всё ещё...
так, на всякий...

Я оставлю тебя на десерт, на сладкое...
Излечив своё острое чувство голода.
Подожду. Потому что не это главное.
Мне теперь для десерта не нужно повода.

Подожду. Я умею. Без ложной скромности
И печальных стенаний над пьяной вишнею...
Несъедобными стали мои условности,
Даже вещие сны оказались лишними.

Сливки взбитые снегом на одиночество...
Ароматы корицы с улыбкой встречною...
Я без спроса возьму всё, что мне захочется.
Подожду. Это малость в сравненьи с вечностью

Хочу я укутать тебя своей пленкой,
Защитной!
Подаренной ангелом мне.
И пусть стану я,
Вдруг совсем беззащитной,
Зато я узнаю защиту в тебе.
Хочу одарить тебя ласкою нежной,
Пусть нежность моя для меня истончится,
За то она будет, кружится в тебе.
Хочу ещё много тебе подарить,
Но НЕТ!
Не земное, не тленное тело!
А множество счастья,
И вечной любви.
И мне бы хотелось,
Быть рядом,
С тобою,
Но лишь до конца,
И вдвоем, у порога.
Стать скромным и маленьким,
Гостем у Бога…

Я узнаю тебя по выраженью глаз
Чужих, но чем-то все-таки похожих,
И времени снимаю тонкий пласт
И в прошлое ищу укромный лаз,
Которого, конечно, быть не может. 
 Я узнаю тебя, я в твой вживаюсь след
И узнаю по ветки мановенью,
По фотографии, которой столько лет,
По памяти (с нее и спроса нет),
По непонятной жажде откровенья.  
Я узнаю тебя по первым петухам,
По небесам, роняющим пушинки,
По легким, замирающим шагам,
По нежности, по собственным стихам,
По стуку старой пишущей машинки.  
Я узнаю тебя по приступам тоски,
По городам, чужим и нелюдимым,
По нереальной грации руки...
Мы в этом мире так полярно далеки,
Что в высях вечности уже едины.

Море кажется бирюзовым,
Если смотрят на него два невидимых глаза -
Синий и зеленый...
И оно отражается светом и зовом,
Светом и зовом в глазах влюбленных.
Если в этих глазах теплый свет, то тогда
Море кажется теплым, и манит безмолвно
Бирюзовое чудо – морская вода -
Войти в эти волны, упасть в эти волны...
И уплыть далеко, далеко-далеко,
Раствориться, пропасть в бирюзовом свеченье...
И лететь по волнам, как дельфины, легко,
Став одним из невидимых теплых течений.
А потом на закате вдали разглядеть
Никому неизвестный, загадочный остров...
 И упасть на песок, долго в небо смотреть,
Как в ночной вышине загораются звезды...
И услышать, как свет серебристый луны
Станет музыкой, песней, касаньем, ответом...
 И смотреть до рассвета чудесные сны
Бирюзового, нежного, чистого цвета...